Я сегодня почему-то вспомнила историю, произошедшую много-много лет назад, даже не знаю почему. Почти 20 лет назад, когда я была начинающим адвокатом. (Боже, неужели эти слова обо мне?!!)
Главбух организации, в которой работал мой муж, попросила меня помочь ее дочери, попавшей в неприятную историю. Я на тот момент проработала адвокатом пару лет, опыта имела очень мало, но твердо верила в справедливость.
Надо отметить, что дочь главбуха (назовем ее Еленой, как ее звали на самом деле -вообще не помню!) была старше меня лет на 15 (мне было 25 лет), и отнеслась сначала ко мне очень скептически, что вполне объяснимо. Меня, впрочем, это нисколько не смущало, я горела желанием помогать.
Жизнь ее немало потрепала. Почему такие истории происходят с девочками их хороших семей, имеющих высшее образование, устроивших личную жизнь, имеющих детей – надо спрашивать психологов.
Елена была хирургом, работала в отделении хирургии городской больницы, была замужем, родила сына. Потом муж оставил семью, ушел жить к ее подруге. История банальная, после которой жизнь Елены изменилась до поворота на 180 градусов.
Через некоторое время после ухода мужа она начала встречаться с одним из врачей отделения «Скорой помощи» той же больницы. Потом они стали вместе жить. Врач был выпивающий, постепенно Елена тоже приобщилась к выпивке. Сначала понемногу, потом больше. Последние три года Елена тоже работала в «Скорой помощи», точности хирурга у нее уже не было.
Знаете, как это бывает – вроде приличная с виду женщина, ну немного выпивши, так сразу и не заметишь, а заходишь к такой в дом и понимаешь, что семья неблагополучная.
Почему это терпели на работе? Не знаю, но вспоминая середину 90-х, копеечные зарплаты врачей, это не удивляет. Факт остается фактом, Елена была пьющей.
Внука забрала к себе бабушка (главбух моего мужа), она и занималась его воспитанием и образованием. А Елена со своим сожителем завели вместо ребенка собаку – огромную овчарку. Через небольшой промежуток времени сожитель стал Елену бить. Сначала понемногу, так пара синяков, потом больше. В итоге за 4 года совместной жизни у Елены была сломанная рука, пара ребер и почти не проходящие кровоподтеки и гематомы.
Все это привело к печальному исходу. Елена его убила. Приговором суда ее признали виновной в умышленном убийстве, дали 7 лет лишения свободы. Вот после оглашения приговора главбух и попросила меня помочь ее дочери.
Я встретилась с Еленой в следственном изоляторе, поговорила, выяснила все обстоятельства произошедшего, буквально по минутам. Весь вечер в день убийства мы с ней разобрали до мельчайших подробностей. Работать с ней было непросто, как я уже говорила, Елена отнеслась ко мне скептически, кто я была – молоденькая адвокатесса, почти без опыта работы. Но постепенно мой энтузиазм и дотошность ее подкупили, и не сразу, но она начала мне рассказывать подробности своей жизни.
Со слов Елены, последние несколько месяцев она уже просто боялась сожителя, и каждое его появление заставляло ее вздрагивать. За день до убийства они сильно поссорились, он ее опять избил. В вечер убийства он вернулся со смены поздно, после 11 часов. Елена в это время на кухне резала для собаки хлеб, сожитель вошел в кухню сказал ей что-то резкое и грубо толкнул, проходя мимо, она ударилась о стол, инстинктивно повернулась корпусом в его сторону и ткнула ножом. Удар получился один, но смертельный. Сожитель упал, Елена кинулась оказывать ему первую помощь, потом позвонила в «Скорую», его увезли в больницу, где он через день умер.
Также я выяснила, что есть несколько документов, подтверждающих факты того, что сожитель ее ранее регулярно избивал. Например, в отделении травматологии больницы, где работала Елена, сохранились рентгеновские снимки ее сломанных ребер и руки. Когда я пришла туда и представилась как адвокат Елены, одна из медсестер мне их где-то откопала. Один из врачей – бывший (по понятным обстоятельствам) друг Елены согласился прийти в суд и подтвердить, что неоднократно за последние 4 года видел ее с синяками.
Я поехала в суд, ознакомилась с материалами дела, увидела, что часть приобщенных к делу доказательств имеет существенные нарушения, были основания для отмены приговора и направления дела на новое рассмотрение в суд первой инстанции.
Я написала кассационную жалобу на приговор, в котором указала все существенные недостатки и нарушения. Кассационная инстанция по моей жалобе приговор отменила, дело направили на новое рассмотрение.
Не все документы в деле мне нравились. Например, характеристика с места работы была более, чем негативная. Я надеялась, что сослуживцы, согласившиеся прийти в суд в качестве свидетелей, смогут это хоть немного сгладить.
Так и получилось. Правда, пришлось потратить много часов на подготовку свидетелей, разъяснять им, что важно услышать от них в суде, проговаривать несколько раз все, что прозвучит. Но при допросе в суде они были очень убедительны, что существенно помогло.
В итоге Елену признали виновной в убийстве по неосторожности, дали 2 года условно. Освободили из-под стражи прямо в зале суда. Это был настоящий триумф! Для меня тогда это было подтверждением веры в справедливость и возможность доказать свою правоту в суде.
Истории, подобные этой происходят достаточно регулярно, огромное количество женщин страдает от домашнего насилия. Иногда все заканчивается очень грустно. Чтобы такого не происходило, нельзя молчать, всегда есть выход, всегда можно что-то изменить. Я в это твердо верю.